Denis Milovanov Workshop: дубовых дел мастера
Павловский Посад – один из тех подмосковных городов, в котором надо постараться, чтобы найти в нем что-то действительно впечатляющее. Нас встретили на станции и минут десять везли по городу. За окнами проплывала повседневная жизнь павловопосадцев, а в машине играл джаз: все это очень удачно сочеталось. Мастерская Дениса Милованова по производству дубовой мебели находится в удивительном месте — на территории старой текстильной фабрики, выстроенной из красного кирпича. На вершине фабричного здания красуются цифры «1910». Сама мастерская сравнительно небольшая. В одном помещении находятся рабочие столы, предметы на разных стадиях обработки и затейливый столярно-плотницкий инструмент, в другом – сварщики трудятся над большими металлическими чанами (вскоре мы узнаем, что это своеобразный «выварочный цех»). Летом основная работа ведется на улице. Тимур и Александр, резво обращающиеся с пилами и шлифовальными аппаратами, отвлекаются ненадолго, чтобы с нами поздороваться. Дуб повсюду: на подъездной дороге к мастерской лежит в ряд с десяток огромных стволов, перед входом в мастерскую – дубовые брусья, дубовые поленья, дубовые заготовки, дубовая стружка…
16.07.2014, 14:13 | Автор: Андрей Кановка
Вы работаете только с дубом? Откуда его берете?
Только с ним. Его привозят с Кавказа, такой, какой нам нужен, – толстый. В средней полосе такого нет. Мы ищем, у нас есть связи с местными лесничими, которые сообщают об упавших деревьях. Они высылают фотографии, мы смотрим и решаем, подходит нам дерево или нет.
Упавшие деревья? Это принципиальный выбор?
У нас такая политика, жалко пилить то, что 200 лет росло. На Кавказе часто проходят селевые потоки, а дубы растут обычно на отвесных склонах, поэтому нередко падают. При этом все это происходит в труднодоступных местах.
Вы сразу решили, что будете работать с дубом? Как все начиналось? Вы, кажется, учились на краснодеревщика?
Мои первые куски, предметы были все из дуба, и я понял, что для вещей крупного размера, которые я хотел создавать, лучшего материала на территории России найти нельзя. С ним интересно работать, он изменчивый – по цветовой гамме, например, она быстро поддается изменениям из-за внешнего воздействия, из-за осадков дуб быстро сереет. Все работы в итоге получаются темными, но нам это нравится. Можно даже засыпать отдельный предмет землей, чтобы древесина скорее потемнела, а если, например, засыпать металлической стружкой, то она почернеет просто на глазах. Еще надо быть внимательным к направлению волокон: не доглядишь, сделаешь предмет, а он потом треснет.
Да, изначально я был столяром-краснодеревщиком. Но тем методам работы, которые мы применяем сейчас, нигде не обучают. У нас сильна творческая составляющая. А начиналось все с банального хобби, которое переросло в бизнес. Я занимался другими видами предпринимательства, но в конце концов понял, что не хочу делать бизнес в чистом виде. Я всегда тянулся к творчеству.
То есть Вы дошли до всего, что сейчас делаете, уже в процессе?
Вообще до всего. Пришлось всему учиться с самого начала. Дуб не только красивый, но и капризный материал, работать с ним сложно. Он постоянно трескается: хотя трещины приветствуются, иногда они могут быть просто некорректны. Также с сушкой долго экспериментировали. В итоге, мы пришли к технологии вываривания в льняном масле. Это занимает от нескольких дней до нескольких недель. Влага выходит, и масло занимает все поры. Дерево становится прочным и долговечным.
Мы эволюционировали. Мастерство приходит с каждым новым изделием. Раньше линейкой все вымерялось, сейчас уже можем выпиливать на глаз.
А какими были первые объекты?
Сначала я делал вещи в несколько ином ключе. Они были полностью «вылизанными», я соблюдал симметрию. Потом долго был в поиске своего стиля. Пришел к таким объекта (Денис подходит к грубо выпиленному куску дерева, установленному на металлическую подставку). Минимум изменений, прилизываний, ближе к естественности. Все запилы остаются.
Вы делаете больше подобных арт-объектов или все-таки мебели?
Это просто сделано из обрезка. Долго думали, где его применить. Мебели производим гораздо больше. Причем сейчас ставку делаем на составные объекты. Вот один из первых таких объектов – составной шезлонг. Дальше будем развиваться в эту сторону. Размеры бревен нас иногда ограничивают. Составная техника позволит делать еще более крупные предметы. Получатся своеобразные конструкторы.
Вы делаете и мелкие предметы, что-то вроде утвари?
Домашняя утварь для «Ремесла 937» — это другое направление, более демократичное. Много обрезков остается, чтобы они не пропадали, мы делаем разделочные доски, плошки и все, что можно сделать.
Как конечные потребители реагируют на Ваши изделия?
Очень позитивно. Иначе мы бы ничего и не делали. Большая часть предметов продается в России, но зарубежные заказчики, кстати, их лучше понимают.
А павловопосадцы?
Это вообще не наша аудитория. С Павловским Посадом нас связывает только то, что мы здесь работаем. Люди, которые здесь живут, находятся несколько в ином мире, они даже не знают толком, что мы здесь есть. Их, видимо, не интересует наша творческая инициатива, а мы себя нигде особо не афишируем.
Почему же выбрали Павловский Посад?
Я живу рядом. Тут у меня дача. Не очень хочу жить в Москве. Слишком странный образ жизни. Город высасывает энергию, а я ее наоборот хочу получать. Здесь спокойно, людей мало, машин мало. Я просто немного отошел от самых неприглядных сторон цивилизации.
Как получилось поучаствовать в проекте Захи Хадид?
Английское ландшафтно-архитектурное бюро, которое работало с ней над проектом дома в Барвихе, вышло на нас. Им понравилось, в каком ключе мы работаем. Вокруг дома было разбито несколько зон, и мы для них сделали скульптурную мебель: крупные лавки, столы, стулья в диком стиле.
Вы так и называте свой стиль – «диким»?
Я даже не знаю, как его обозначить, не задумывался даже. В большей мере примитивизм, скорее всего, но с современным акцентом. Я вдохновляюсь культурой русского Севера – у поморов, например, все такое грубое было. Это главный источник вдохновения. Я много где бывал, много чего увидел, меня поразили северные покосившиеся черные избы. Если у них есть узоры, то они тоже грубые. Я просто наложил любовь к этому искусству на свое.
Сколько человек трудится вместе с Вами? И как Вы нашли Тимура и Сашу?
Нас тут трое, мы так и работаем. Коллеги откликались, много было заявок, но мы отобрали самых достойных мастеров, на наш взгляд. Тимур, например, и раньше работал с бензопилой.
Почему так мало людей задействовано?
У нас же не потоковое производство, втроем всегда справляемся. Хотя сейчас заказы постоянно идут, некогда даже сделать что-то для себя.
Некогда поработать над арт-объектами?
Все, что мы делаем, — это искусство. Наши предметы не похожи друг на друга, они не повторяются. Мы смотрим на изгиб бревна, думаем, что может получиться: из этого — лавка, из этого – скульптура.
Никогда не было случаев спешки, или здесь все размеренно?
Куда спешить? У нас нет дедлайнов, мы все успеваем.
Сейчас над чем работаете?
У нас есть несколько крупных заказов на мебель, параллельно делаем утварь. Но скорее, всю творческую мысль мы вкладываем в изготовление крупных объектов.
Каким образом Вы распространяете свои изделия?
Сарафанное радио работает. От друзей к друзьям – так и получается. Бывает какой-нибудь определенный заказ. Мы его обдумываем, подбираем размер, выбираем инструменты, ведь не всегда можно сразу выпилить то, что хочешь.
Заказчики знают, чего хотят?
Обычно они увидят один из наших предметов, а потом дают какую-нибудь вводную – стол нужен или лавка.
Как они используют ваши предметы чаще, как ландшафтные, уличные или как домашние?
Однажды, мы делали серию объектов для квартиры, каждый из которых весил не менее тонны. А самый крупный – пять тонн. Еще захотели интерпретацию тотемного столба – получилась большая скульптура из цельного бревна. Иногда заказчики вспоминают, что у них еще и участок есть, просят и для него что-нибудь сделать. В общем, приходят за одним предметом, а уходят с несколькими.
Сколько времени уходит на изготовление какого-нибудь крупного объекта?
Все непредсказуемо: можно делать и несколько дней, и один-полтора месяца. Во время изготовления чего бы то ни было бревно приходится постоянно переворачивать, на это тоже уходит много времени и сил. Мы стараемся делать предметы параллельно: пока что-то вываривается, мы изготавливаем что-то другое, — но обычно все равно один предмет требует нескольких дней работы.
А как происходит вываривание?
Раньше мы использовали газ, чтобы подогревать льняное масло, теперь переходим на электричество. Предметы вывариваются в больших металлических емкостях в течение нескольких суток, при этом темнеют чуть больше, потом сохнут и вычищаются.
Как Вы экспериментируете в своей работе?
Производство будет расширяться, поэтому попробуем работать с другими материалами. Дуб – это только начало нашего творческого пути. Еще мы хотим работать с камнем, металлами в том же ключе, что и с деревом. Остается много стружки, ее тоже можно прессовать, делать из нее что-то новое.
А как выглядит творческий процесс до того, как Вы беретесь за древесину?
Я много путешествую, обдумываю увиденное. На выходных делаю зарисовки, обсуждаю их с ребятами. Я стараюсь не следить за тем, что происходит в современном дизайне, чтобы не было лишнего шума в голове. Надо же абстрагироваться от лишнего, сосредоточиваться на своем творчестве. Хотя, как я говорил, мне очень нравится тематика русского Севера, иногда меня неожиданно могут вдохновить элементы мостов или трубы на заводе.
Для Вас работа – это просто ремесло, или здесь есть какая-то идеология?
Конечно, своим примером мы поднимаем дух тем, кто тоже хочет чем-то подобным заняться. Мы активно пропагандируем ручной труд. Можно было бы быстрее все делать на станках, но тогда эстетика потеряется. Нашим заказчикам нужно то, что сделано руками, они больше не хотят мебель, изготовленную на заводах.
Фото: Александра Голикова, Александр Плахин.
Источник
Денис Милованов: «Работа с деревом сродни медитации»
Денису Милованову не приходится думать над тем, какую очередную работу выполнить из дерева, здесь действует иной, более тонкий принцип: сам материал подсказывает мастеру ту новую форму, в которой кусок или ствол старого дуба мог бы получить новую жизнь, а художник лишь отсекает все лишнее. Именно поэтому каждый предмет сохраняет в себе ничем не заменимое природное естество.
Денис Милованов — российский художник, добившийся широкого признания за рубежом.
Известен участием в проектах бюро Захи Хадид (2012) и Бориса Вервордта (2015).
Участник крупных международных выставок: MAISON ET OBJET, Paris (2014, 2015), DESIGN MIAMI / BASEL (2015), PAD PARIS (2016), AD COLLECTION, Paris (2016).
В 2016 году работы Дениса Милованова были представлены на персональной выставке в галерее Armel Soyer в Париже.
Сооснователь брендов DENIS MILOVANOV и SÓHA Concept.
Мастерская Дениса Милованова находится в Павловском Посаде.
Денис создает мебель, декоративные и арт-объекты из массива дуба в примитивистском стиле. Работает вручную, вырезая объемы и узоры с помощью бензопилы, по-старорусски вываривая изделия в льняном масле.
Наталья Новикова узнала, как Денису Милованову удается вдохнуть новую жизнь в старое дерево.
Краснодеревщик — редкая профессия. Как вы к ней пришли?
Я считаю себя больше художником. Краснодеревщик — тот, кто производит красивую мебель, долго, кропотливо. Я же работаю иначе, отсекаю лишнее, и делаю это достаточно быстро. Если у меня в голове есть какой-то посыл, то мне надо максимально быстро реализовать его, пока картинка не пропала.
Когда поймали свою волну и стали работать по такому принципу?
Идей было много всегда, они появлялись и пропадали. В восемнадцать я получил профессию столяра-краснодеревщика, потом занимался бизнесом и лишь в сорок лет ощутил непреодолимую тягу делать что-то свое. Начал работать.
Как вы нашли свой стиль, в котором работаете, и как бы вы его охарактеризовали?
Мне почему-то всегда хотелось работать именно с деревом. Наверное, потому что в свое время я увидел огромные стволы деревьев, и они меня сильно поразили своей монументальностью! Мне хотелось сделать из них что-то необычайно крупное, большое, внушительное. Первые эксперименты были не очень удачные, я считаю, а потом, после посещения русского Севера, старых заброшенных деревень, у меня сформировалось видение, как это должно выглядеть. Черные дома, скупые узоры. Примитивизм, основанный на русской культуре, на тех традициях работы с деревом, которые существовали в прошлые века.
Насколько емок этот стиль? Легко ли находить какие-то новые формы, идеи?
В голове постоянно что-то рождается, навеянное наблюдениями, картинками из путешествий. Пытаешься представить, как бы ты сделал ту или иную деталь на свой лад. Это не просто копирование, это свое видение, в котором отражаются старинные техники. Проще говоря, накладываю старое на новое.
Какие личные качества позволили вам работать с этим материалом и какие условия необходимы для творчества?
Целеустремленность нужна. Работаю я на улице и зимой в мороз, и летом в жару, так как использую бензопилу — в помещении с ней работать невозможно.
Какие необычные технологии обработки применяете?
В свое время на Севере я узнал про технологию варки древесины в масле. Раньше в деревнях посуду делали из дерева. Чтобы она не трескалась, ее складывали в чугунок, заливали маслом и ставили в русскую печь на всю ночь. За ночь посуда полностью пропитывалась. Нигде эта технология не была описана подробно. Поэтому до всего я доходил путем экспериментов. В итоге удалось ее реконструировать. Она позволяет добиться интересных эффектов. Из дуба выходят дубильные вещества, и он сам себя окрашивает при высокой температуре. Можно придать изделиям самые разные оттенки — от светло-коричневого до угольно-черного, в зависимости от времени варки. Наши объекты мы вывариваем от нескольких дней до месяца. Учитывая, что габариты фигур внушительные, используем большие емкости. Начинали с кастрюль, закончили огромными чанами, рассчитанными на несколько тонн масла, в которое с помощью специальных кранов погружается объект.
Дерево — традиционный материал. Он очень близок человеку, органичен ему. Что вам лично дает «общение» с деревом и что могут получить люди, которые будут окружать себя живыми и рукотворными предметами?
Для меня работа с деревом сродни медитации. Я полностью отключаюсь, сосредотачиваюсь на объекте, который делаю. Испытываю полное спокойствие и радость от того, чем занимаюсь. А тем, кто привносит в свой дом мои работы, в первую очередь они дарят особые эмоции, ведь не всегда плоды моего творчества обладают практичностью.
Вы являетесь сооснователем двух брендов — Denis Milovanov и SOHA Concept. Это два разных направления в работе? Чем они отличаются друг от друга?
Посыл у них совершенно одинаковый, одна эстетика. Но проект SOHA Concept — это малые формы, скульптуры, аксессуары для дома, посуда, мебель, а Denis Milovanov — крупные формы, которые производятся эксклюзивно в единичных экземплярах.
Насколько такие эксклюзивные работы востребованы у нас в России? Кто является вашими клиентами? Для каких проектов их обычно приобретают?
В основном мы отправляем свои работы на Запад. В России процентов пять от общей массы платежеспособных клиентов готовы поставить наши объекты в свой интерьер. Пообщавшись с ними, я понимаю, что это именно те люди, которые много путешествуют, открывают для себя что-то новое и хотят иметь у себя необычные предметы дизайна, а не просто лакшери-вещи.
Сколько таких работ удается выполнить за год?
Это непредсказуемо. Можно много, а можно и мало.
Вы сохраняете свой принцип — работать с деревьями, которые упали под воздействием каких-то естественных процессов?
Такой уникальный реликт, который мы используем в работе, никто пилить не даст. А дерево, упавшее в силу каких-то катаклизмов, например селевых потоков на склонах гор Северного Кавказа, мы покупаем и используем в работе.
Расскажите немного о своих планах. Пробуете ли вы помимо дерева работать с другими материалами?
Продолжаю работать с дубом. Сейчас планирую плотно использовать мореный дуб, благо его в России большие запасы. Также в рамках SOHA Concept хотим попробовать внедрить в коллекцию изделия из меди. Медь — тоже очень теплый и живой материал. При определенной обработке из него могут получиться не менее интересные изделия, чем из дерева.
Что можете посоветовать начинающим дизайнерам, которые хотят реализовать себя в предметной сфере? На что им обратить внимание, каким образом себя проявить?
Главное, верить в себя и не опускать руки, даже если что-то не получается. Экспериментировать постоянно, стараться путешествовать, открывать для себя что-то новое, вырабатывать свой почерк, как когда-то это делал и я.
А какими предметами вы окружаете себя в своем доме?
Я сапожник без сапог: у меня дома нет ничего из дерева, кроме одной разделочной доски. И вряд ли, наверное, будет, потому что я очень критично к себе отношусь. Если поставлю какой-то объект дома, то буду постоянно искать в нем недостатки и изъяны. Так что ограничусь одной доской.
Источник